1. ИСТОРИЯ ВОПРОСА: два подхода к осмыслению физической природы гравитации.

«Насколько высоко естествознание первой половины XVIII века поднялось над греческой древностью по объёму своих познаний и даже по систематизации материала, настолько же оно уступало ему в смысле идейного овладения этим материалом, в смысле общего воззрения на природу». Ф. Энгельс

Если как следует покопаться в прошлом любой современной научной проблемы, то можно наверняка обнаружить, что она берёт своё начало от гениальных открытий и не менее гениальных заблуждений древних греков. Проблема понимания физической природы гравитации не является исключением. Более того, именно в «любомудрии» эллинов той великой эпохи уже предельно чётко проявили себя те два принципиально различных подхода к осмыслению механизмов процессов гравитационного взаимодействия, по которым в наше время пролегает граница между прошлым и будущим знания физики движения.
Мы ежедневно наблюдаем как Солнце перемещается по небосводу с востока на запад, что, вроде бы, прямо указывает на вращение светила вокруг Земли, а не наоборот. Мы также ясно видим как камень, подброшенный вверх, всегда падает потом на землю, что не менее убедительно демонстрирует глобальную незыблемость ньютонова закона всемирного тяготения масс. Но, критически размышляя над этими схожими явлениями природы, попробуем задать себе один простой гносеологический вопрос: следует ли нам ограничивать себя в процессе познания мира лишь «наглядной достоверностью» чувственно воспринимаемых фактов, или, всё же, правильнее воспользоваться более широкими эвристическими возможностями своего человеческого разума и попытаться силою предвидящей мысли проникнуть в действительную внутреннюю суть взаимодействия вещей, недоступную праздной мудрости внешнего созерцания? Для нормального человека ответ на этот вопрос вроде бы очевиден – надо не доверять «наглядности», а думать! Тем более что Коперник уже однажды показал жрецам официальной науки, как опрометчиво видимое принимать за реальное. Но, к сожалению, современная академическая физика не сделала для себя из этого предметного научно-исторического урока никаких положительных методологических выводов и с ослиным упорством, достойным лучшего применения, продолжает утверждать (следуя догмам Общей Теории Относительности А. Эйнштейна), что камень всегда, при любых условиях взаимодействия масс будет падать на землю; то есть, что гравитация является односторонним процессом всемирного тяготения, полностью исключающим возможность антигравитации, и мы навечно прикованы к земле его цепями. Между тем А.Эйнштейн был далеко не оригинален в своих сомнительно-категорических выводах ОТО – ограниченная традиция толковать процесс гравитационного взаимодействия лишь как однонаправленное притяжение масс восходит к натурфилософским учениям Эмпедокла, Платона и Эпикура. Ещё в V-III веках до нашей эры эти мыслители понятиям «верх» и «низ» предавали фиксированные, абсолютные значения, считая движение «вниз» /к земле/ естественным и свободным движением «от собственной тяжести», а движение «вверх» - «неестественным движением по принуждению». «Неестественное» движение признавалось натурфилософами вторичным, производным от главного – «естественного»; при этом причиной «неестественного» считалась искусственная сила «насильственных столкновений». Однако, за столетие до Эмпедокла – в VI века до нашей эры, намного более дальновидный патриарх диалектики Гераклит высказал иную, более плодотворную идею о том, что «путь вверх и вниз – один и тот же путь», а тяготение есть всего лишь частная, обратимая в движение отталкивания форма более общего физического взаимодействия, порождённая вселенским единством и борьбой противоположностей: «Противоборствующее соединяет, и из несогласия создаётся прекрасная гармония!».
Великий энциклопедист античности Аристотель, взявший на себя титанический труд обобщения достижений древнеэллинской науки, в своём учении о природе гравитации попытался чисто механически объединить консервативные идеи Эмпедокла и Платона о заданной абсолютности положений «верха» и «низа», по признаку движения тяготеющих к земле предметов, с перспективной мыслью Гераклита о возможности существования противотяготения. Произвольно отделив диалектику (как метод упорядочения рассуждений) от явлений физики вещей, Аристотель закрепил два возможных вида гравитационного движения за особыми вещественными элементами природы в качестве присущих им внутренних свойств. Движение притяжение стало свойством абсолютно тяжелой «земли», а движение отталкивания – свойством абсолютно лёгкой субстанции «огня». В такой окостенело-эклектической форме воззрения древних греков и были в дальнейшем усвоены средневековьем. Причём христианские схоласты в своих догматических толкованиях явлений физики гравитации ухитрились проигнорировать не только диалектику Гераклита (о которой мало что знали), но и саму возможность гравитационного отталкивания, что сам Аристотель всё же считал нужным признавать. В оригинальных трудах перипатетиков гравитационное отталкивание, видимо в последний раз, упоминается как форма движения, равноправная движению тяготения. Позже, ещё только малоизвестный итальянский натурфилософ Джованни Альфонсо Борелли (1608-1679 гг.) пытался писать о единстве притяжения и отталкивания, но у его книг уже не было думающих читателей. Католическая церковь успела сформировать канон официально одобренной «учёности» и более не нуждалась ни в каких иных знаниях. Общепризнанным становится догмат о гравитации, как движении притяжения тел (само понятие «гравитация» произошло от латинского слова gravitas – тяготение). В таком схоластическом виде эти представления перешли по наследству и к естествознанию новой, буржуазной эпохи. Усилиями Г.Галилея и И.Ньютона («гипотез не измышлявшего»!) они описываются математически, усваиваются метафизикой, а затем возводятся и в более высокое звание Опытного Закона, доказанного экспериментально.
Осталось только придумать этому окостенелому «закону» приемлемое теоретическое объяснение, что и было сделано без особого труда в начале XX-го века Альбертом Эйнштейном. В его Общей Теории Относительности (ОТО) – господствующей ныне в классической науке теории гравитации – тяготение описывается как следствие «геометрических свойств» некоего мистического «пространственно-временного континуума», что наглухо блокирует даже саму мысль о возможности управления гравитации. (Действительно, как можно физически воздействовать на «кривизну» «пространства-времени», если всё это не более чем идеальные математические построения, придуманные для описания представлений, порождённых – как это справедливо показал Мах – исключительно нашим сознанием!). Диалектика Гераклита, признающая возможность управления этим процессом природы через реальное освоение противоположной формы движения – антигравитации, окончательно изгоняется профессорами из академической науки как дьявольское измышление «диалектиков-марксистов». Вовремя подоспели и адекватные политические изменения в устройстве государственных институтов гражданского общества. Официальное академическое учение о гравитации на десятилетия консервируется на докоперноковском уровне мышления под наблюдаемую глазом очевидность. Вся профессорская учёность занимается только бесплодным теоретическим пережевыванием «следствий», так же «очевидно» вытекающих из догматов ОТО А.Эйнштейна. Однако, революционные представления Гераклита о единстве и борьбе противоположностей как сущности всех процессов мироздания, равнодушно отброшенные казённой физикой гравитации, нашли себе прибежище в храме общечеловеческой мысли – в философии; в тех её разделах, где исследуются фундаментальные основания теоретического естествознания. Сначала Кант и Гегель, а затем Карл Маркс и Фридрих Энгельс возрождают диалектику в качестве единственно универсального научного способа упорядочения мышления, позволяющего разуму постичь природу процессов действительности в их внутренней связи. Не ограничивая себя решением только общемировоззренческих и гносеологических задач, философия, вооруженная диалектикой, смело вторгается в те области практического естествознания, которые ранее монопольно разрабатывались индуктивной наукой. Критике подвергаются все господствующие представления о природе форм движения материи и, в первую очередь, представления о механизме гравитационного взаимодействия. С научной беспощадностью – «истина дороже!» – разоблачается эвристическая ограниченность логико-экспериментальной методологии, плетущейся в хвосте мнимой очевидности. Так Ф.Энгельс писал в своей знаменитой «Диалектике природы» (цитируется по изданию: Ф.Энгельс. Диалектика природы. - М., «Политиздат», 1982): - «Для греческих философов мир был по существу чем-то возникшим из хаоса, чем-то развившимся, чем-то ставшим. Для естествоиспытателей рассматриваемого нами периода он был чем-то окостенелым, неизменным, а для большинства чем-то созданным сразу. Наука всё ещё глубоко увязает в теологии. Она повсюду ищет и находит в качестве последней причины толчок извне, необъяснимый из самой природы. Если притяжение, напыщенно названное Ньютоном всеобщим тяготением, и рассматривается как существенное свойство материи, то где источник непонятной тангенциальной силы, которая впервые только и осуществляет движение планет по орбитам?» /с.10/; - «…Отталкивательная форма движения не встречается в природе в рамках земной чистой механики (оперирующей массами с данными, неизменными для неё агрегатными состояниями и состоянием сцепления). …Таким образом, в земной чистой механике отталкивающее, поднимающее движение должно быть создано искусственно: при помощи человеческой силы, животной силы, силы воды, силы пара, и т.д. Это обстоятельство, эта необходимость искусственно бороться с естественным притяжением, вызывает у механиков убеждение, что притяжение, тяжесть, или, как они выражаются, сила тяжести, является самой существенной, основной формой движения в природе» /с.55/; - «Обыкновенно принимается, что тяжесть есть наиболее всеобщее определение материальности, т.е. что притяжение, а не отталкивание есть необходимое свойство материи. Но притяжение и отталкивание столь же неотделимы друг от друга, как положительное и отрицательное, и поэтому уже на основании самой диалектики можно предсказать, что истинная теория материи должна отвести отталкиванию такое же важное место, как и притяжение, и что теория материи, основывающаяся только на притяжении, ложна, недостаточна, половинчата» /с.210-211/; - «Все процессы природы двусторонни: они основываются на отношении между, по меньшей мере, двумя действующими частями, на действии и противодействии» /с.62/; - «Всё учение о тяготении покоится на утверждении, что притяжение есть сущность материи. Это, конечно, неверно. Там, где имеется притяжение, оно должно дополняться отталкиванием. Поэтому уже Гегель вполне правильно заметил, что сущность материи составляют притяжение и отталкивание 1). И действительно, мы всё более и более вынуждены признать, что рассеяние материи имеет границу, где притяжение превращается в отталкивание, и что, наоборот, сгущение оттолкнутой материи имеет границу, где оно становится притяжением» /с.211/. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- 1) Гегель. Энциклопедия философских наук. § 98. Добавление 1-е. ----------------------------------------------------------------------------------------------------

- «Превращение притяжения в отталкивание и обратно у Гегеля мистично, но по сути дела он здесь предвосхитил позднейшие естественнонаучные открытия… Гегель гениален даже в том, что он выводит притяжение как вторичный момент из отталкивания как первичного: солнечная система образуется только благодаря тому, что притяжение берёт постепенно верх над господствовавшим первоначально отталкиванием» /с.211/; - «Подчеркнём здесь: притяжение и отталкивание рассматриваются нами тут не как так называемые «силы», а как простые формы движения. Ведь уже Кант рассматривал материю как единство притяжения и отталкивания. Всякое движение состоит во взаимодействии притяжения и отталкивания. Но движение возможно лишь в том случае, если каждое отдельное притяжение компенсируется соответствующим ему отталкиванием в другом месте, ибо в противном случае одна сторона должна была бы получить с течением времени перевес над другой и, следовательно, движение в конце концов прекратилось бы. Таким образом, все притяжения и все отталкивания во вселенной должны взаимно компенсироваться. Благодаря этому закон неуничтожимости и несотворимости движения получает такое выражение: каждое притягательное движение во вселенной должно быть дополнено эквивалентным ему отталкивательным движением, и наоборот, или же, - как это выражала задолго до установления в естествознании закона сохранения силы, соответственно энергии, прежняя философия, сумма всех притяжений во вселенной равна сумме всех отталкиваний» /с.52/;
- «Раз диалектика, основываясь на результатах всего нашего естественнонаучного опыта, доказала, что все полярные противоположности обусловливаются вообще взаимодействием обоих противоположных полюсов, что разделение и противоположение этих полюсов существует лишь в рамках их взаимной связи и объединения и что, наоборот, их объединение существует лишь в их разделении, а их взаимная связь лишь в их противоположении, то не может быть и речи ни об окончательном уравновешивании отталкивания и притяжения, ни об окончательном распределении и сосредоточении одной формы движения в одной половине материи, а другой формы его – в другой половине её, т.е. не может быть речи ни о взаимном проникновении, ни об абсолютном отдалении друг от друга обоих полюсов. …Но хотя недопустимость подобных предположений следует уже из диалектической природы полярной противоположности, всё же, благодаря господствующему среди естествоиспытателей метафизическому способу мышления, по крайней мере, вторая гипотеза играет известную роль в физических теориях» /с.52-53/; - «…Отталкивание представляет собой, как правило, активную сторону процесса, более наделённую движением или требующую привнесения движения, а притяжение – пассивную сторону процесса, связанную с образованием избытка движения и выделяющую его» /с.57/.
Мы намеренно так подробно процитировали указанную работу Ф.Энгельса. Эти выписки нам ещё пригодятся. Примечательно здесь то, что диалектика единства противоположных форм гравитационного движения – тяготения и отталкивания – выводятся Энгельсом из самого материального, практического процесса познания человеком окружающего его мира. Механизм этого процесса познания, в свою очередь, базируется на социальных факторах саморазвития человека (как биологической системы и родового существа) в человеческом обществе; он отражает в себе механизмы производства человеком в обществе самой формы общения. Другими словами, здесь мы имеем дело с более серьёзными эвристическими основаниями, чем в академической физике, оперирующей в качестве «доказательств» совокупностью случайных, разрозненных экспериментальных фактов и «очевидных» наблюдений, якобы подтверждающих однобокость классических представлений о мнимой единственности тяготения. Прямые наблюдения и экспериментальные факты – это такие непредсказуемые вещи, что сегодня мы в упор не замечаем явлений гравитационного отталкивания, а завтра, вдруг, эти эффекты начинают проявляться в каком-нибудь новом опыте, изумляя ошарашенного экспериментатора очередным «парадоксом». Строить прогнозы и планы научно-технологического развития на таком шатком опытном основании не осмеливаются даже самые титулованные и потому самоуверенные академики, помня старый, мудрый анекдот: если академик говорит «да», то он почти всегда прав, если «нет» - то он наверняка ошибается!». Гегелевское: «Притяжение есть такое же существенное свойство материи, как и отталкивание» - это истина, больше угаданная, точнее бессознательно отраженная от реалий человеческого бытия. Что же качается сознательной диалектики исторического материализма К.Маркса и Ф.Энгельса, то её органическая связь с практикой изменения отношений производства и общения, с практикой очеловечивания мира человеком, очеловечивающим самого себя, делает её тем универсальным знанием, которое только и способно вывести современную физику гравитации из эвристического тупика, в который её завела бесплодная теория тяготения А.Эйнштейна.
Рофман Владимир Моисеевич
_______________________________ E-mail: orient2001@inbox.ru rofman@inbox.ru